ЮРИЙ ГОЛЬДБЕРГ: «ИДЕИ – НИЧТО, ГЛАВНОЕ – EXECUTION!
size]В декабре 2015 года на московском рынке ремонта жилья начал работу интернет-сайт PriceRemont.ru. «Инновационный Booking-Uber-образный гибридный интернет-сервис — omni-канальный поставщик услуг ремонтов» — такое не слишком короткое и наполненное непривычными терминами определение дает ему создатель проекта, предприниматель Юрий Гольдберг.
Половина корыта
Кто вы сейчас – классический инвестор, предприниматель, венчурный инвестор?
— Я, как и многие в нашей стране, пришел от классического инвестирования к венчурному. На сегодняшний день будущее обычных инвестиций туманно.
Когда вы начали заниматься инвестициями?
Во время учебы, еще на первом курсе я ходил на программу Алора – они набирали группы и обучали их торговать на бирже. Нужно было ездить туда несколько раз в неделю, покупать одну акцию РАО ЕЭС – и закрывать позицию до конца дня. Кто лучше закроет, получает деньги. Вот с этого я начинал.
Во время учебы я стажировался в «Уралсибе», «Артур Андерсен» и других компаниях, а по окончании основал с партнерами компанию «Квадро», которая занималась скупкой акций непосредственно у физических лиц. Мы формулировали идею, писали исследования, выводили на биржу уже готовые пакеты. Эта история активно развивалась до 2008 года.
Уже в самом конце мы хотели сделать хедж фонд, привлечь иностранных инвесторов, начали ездить на конференции в Швейцарию, в Лондон, общаться с инвесторам – и тут кризис, все рухнуло. Надо было чем-то заниматься, одновременно мы разошлись во взглядах с партнерами, и я вышел из бизнеса.
Вы остались у разбитого корыта.
Не совсем у разбитого. Деньги удалось заработать. Дальше я стал заниматься страхованием застройщиков в рамках компании НСКА. Я двигал законодательную инициативу об обязательном страховании застройщиков, и этот закон был принят. 1 января 2014 года он вступил в действие – каждый застройщик обязан страховать своих дольщиков.
Так как я вел эту деятельность с 2009 года, у меня была самая лучшая платформа, it-решение, сайт был продвинут в топ. Мы заняли большую долю рынка и сейчас на ней работаем. Я уже не занимаюсь оперативным управлением, но компания растет, развивается, зарабатывает.
В рублях 20, в долларах 10
Как раз когда я начал заниматься застройщиками, у меня стали появляться венчурные проекты. Первой была краудфандинговая платформа «НСКА-Новостройки» – я хотел собирать деньги для инвестиций в новостройки. В конце 2012 года мы ее запустили, а через полгода Сбербанк запустил «Сбербанк-Жилая недвижимость».
Идеи витают в воздухе?
Будем считать, что так. Через полгода аналогичный проект попробовал запустить ВТБ. Но у ВТБ не пошло, а Сбербанк, насколько я знаю, уже третий фонд открывает.
У нас за первый, 2013-й год инвестиции принесли пайщикам около 25%, и мы сделали дополнительный выпуск паев. Было около 30 пайщиков, мы начали покупать новые квартиры и продавать уже построенные. За второй год доходность составила около 10%. И уже тогда стало понятно, что рост цен на квартиры замедляется, ликвидность падает, а разница между строящимся жильем и готовым существенно уменьшается.
В начале 2015 года мы предложили пайщикам выкупить их паи на баланс компании и начали распродавать квартиры с дисконтом. Но многие инвесторы в начале 2015 года воспринимали девальвацию как триггер к росту и отказывались продавать свои паи, рассчитывая на их рост. Многих нам удалось убедить продать и переложиться в новый наш инструмент ИСУ (ипотечные сертификаты участия) с фиксированной доходностью 20% в рублях или 10% в долларах, но были и несговорчивые.
Поделюсь наблюдением: если еще в начале 2015 года были инвесторы, которые неправильно оценивали экономическую ситуацию и говорили, что на кризисе надо зарабатывать, как они уже делали в 1998 и 2008 годах, то сейчас таких нет.
Игра на опережение
Я решил сконцентрироваться на других видах бизнеса и начал проект «Свой тендер». Хотел сделать, в том числе для застройщиков, с которыми мы работаем, интернет-сервис по ремонту квартир.
Довольно резкий шаг в сторону. Как возникают такие идеи?
Я что-то искал, нащупывал, и как раз познакомился с одним человеком из строительной отрасли, который понял мою идею и мог привнести свой опыт для ее развития. Договорились, что я дам ему долю в проекте, в который буду сам инвестировать. Но он рассказал об идее в своей строительной компании, получил обещание выделить позднее бюджет и таким образом ушел.
И я начал с места в карьер делать проект — чтобы опередить. Кстати, строительная компания в итоге проинвестировала во что-то другое, а у меня история завертелась.
И в чем же состояла идея?
Все площадки, которые сегодня есть на рынке, устроены по принципу досок объявлений. Заказчику, который хочет сделать ремонт в квартире, допустим, площадью 86 кв м, предлагают цену за квадратный метр ремонта — 3000 р., 5000 р. и т.д. На самом деле исполнители откликаются для того, чтобы выехать на встречу, а дальше уже посчитать и сказать, сколько это будет стоить. Такая система приводит к тому, что заказчику приходится вызывать многих прорабов, чтобы понять уровень цен, а исполнители в свою очередь тратят очень много времени на получение заказа, при этом они платят площадкам за обработку запросов. Так вырастает большой класс посредников, которые, по нашим оценкам, получают до 50% от стоимости ремонта. А ведь эти площадки призваны как раз избавить от посредников.
«Свой тендер» мы запустили в середине 2014 года. Мы хотели выезжать на объект, составлять перечень работ, на который подрядчики могли бы дать свою цену. Но столкнулись с полным непониманием сути сервиса со стороны заказчиков ремонта: от нас отказывались как от посредников, желая контактировать только с непосредственными исполнителями. Пришлось пойти другим путем — построить uber-подобную модель, где бы мы сами были агрегаторами.
Заказчик рассчитывает ремонт онлайн с помощью калькулятора или офлайн с помощью нашего сметчика, а потом мы подбираем бригаду на эти работы.
Как это теперь работает?
Эта бизнес-модель позволила выйти на достаточно большие обороты, но тем не менее, роль посредника в ней велика, даже при нашем желании ее уменьшить. В сентябре 2015 мы пришли к третьему релизу этой модели, «ПрайсРемонт». Это больше похоже на букинг, где мы с подрядчиков собираем их расценки на каждый вид работ, в каталоге более 500 позиций, а заказчик на онлайн-калькуляторе считает и сразу же видит, у кого сколько стоит конкретная позиция, причем там есть и оценки, и отзывы. Выезд для составления сметы уже не нужен.
И как показала практика, заказчики не ставят себе целью точно посчитать, сколько стоит ремонт. Все равно когда он начнется, всплывут какие-то непредвиденные расходы, возникнут новые пожелания. Цель – понять порядок цен. Не образно – средняя стоимость за квадратный метр, а тариф за каждый вид работ.
Мы предоставляем заказчикам полный перечень стоимости всех работ. Потому что на дополнительных работах зарабатывается большая маржа.
Происходит это примерно так.
– Давайте сделаем вам здесь выключатель.
– А сколько стоит?
– Пять тысяч рублей.
– Да не, какие пять, мне Вася может сделать за две.
– Ну зовите Васю.
И заказчик думает: сделает Вася или не сделает – неизвестно, а этот уже здесь, и я вижу, делает хорошо, пускай делает. В итоге вместо запланированных 200 тысяч рублей на ремонт в лучшем случае уходит 350 тысяч.
А вот когда клиент видит, сколько стоит каждая работа, он подготовлен. Ему не надо в пожарном порядке бежать занимать новые деньги, он сразу может рассчитать всю стоимость, и отклонения от нее будут уже незначительными.
Еще недавно был аналогичный проект, агрегатор для заказчиков мелкого ремонта «Яндекс.Мастер» — и он закрылся. Вы не боитесь, что с вами в итоге произойдет то же самое?
Там вполне понятная история. Яндекс не может себе позволить развивать проекты подолгу и медленно, любой из них должен приносить прибыль быстро, иначе его закрывают. А в случае с Яндекс.Мастером прорывной истории не случилось. Сын Воложа, который его делал, сказал, что проект мог бы прекрасно расти, но нужно было лет пять набирать клиентскую базу – а столько ждать в команде не захотели. По всей видимости, проект им поднадоел. Так обязательно случается, когда долго делаешь одно и то же, поэтому любой проект должен постоянно меняться – как видите, мы именно так и делаем.
Вообще, работа ради работы не очень интересна. Когда проекты в активной стадии, ими интересно заниматься. Но либо они переходят на тот уровень, когда могут развиваться без меня, либо закрываются.
Вовремя оттяпать хвост
Вы ведете учет своих личных расходов?
Нет.
Говорят, это очень помогает организовать жизнь и бизнес.
Наверняка. Но у меня другой подход. Я думаю: вот, можно сэкономить. Но чтобы это сделать, нужно потратить время. Когда есть постоянный денежный поток, и он исчисляется достаточно большими суммами, можно более грамотно построить бизнес-процесс, объединить функции, оптимизировать. Если это даст 10% или даже 5% экономии, то я больше заработаю, чем во время размышлений об экономии на личных расходах.
Когда вы входите в новый проект, думаете о деньгах – или сам процесс вдохновляет?
Именно процесс. В венчурных инвестициях прогнозировать очень сложно. Сколько раз мы писали бюджеты – и никогда даже близко не попадали. Поэтому когда спрашивают: «А у тебя есть бизнес-план?», я говорю: «Нет, у меня есть внутренний лимит, сколько денег я готов на это потратить».
И я пытаюсь тратить их эффективно. Вот PriceRemont — это большой проект, мы его уже в третий раз меняем. Но рассчитать его бюджет хотя бы на год вперед – невозможно. Он может даже завтра поменяться, полностью или частично, и расходы могут стать больше или меньше.
Негатив в экономике дал вам новый шанс?
Нет. В этом плане я не чувствую ни кризиса, ни пресловутых дополнительных возможностей. Компания «Капитал Эссет Менеджмент», где я управляющий партнер, предлагает ипотечные сертификаты участия с доходностью 23% годовых в рублях или 10% в долларах. Они не очень хорошо продаются, и мы обсуждали, связано ли это с кризисом. Пришли к мнению, что в 2006-2007 годах, когда раскупалось все подряд, было бы точно так же сложно продать этот продукт.
Почему же?
В продажах финансовых продуктов решающее значение имеет не доходность и не сама суть продукта, а доверие к продавцу. Если бы эти ИСУ продавал Сбербанк, он бы распродал и по доходности 12%. Когда человек расстается со 100 рублями, он в первую очередь думает, кому он их отдает, а не о том, какой доход из этого возникнет. Люди, как правило, доверяют либо продавцу лично, либо бренду, и это имеет решающее значение. Если нет ни того, ни другого, то это долгий, тяжелый процесс, который может к чему-то привести, а может закончиться и пшиком.
У вас есть друзья среди венчурных инвесторов, с которыми вы обсуждаете проекты?
Среди венчурных, пожалуй, нет. У каждого есть знакомые, у которых есть суперидеи. Но, как говорится, идеи – ничто, главное – execution.
Перейти из процесса, который приносит постоянный доход, на который ты живешь – неважно, это собственный бизнес или зарплата – в процесс, где ты только тратишь и ожидаешь, что дальше будет что-то хорошее, очень тяжело. Нужно четко понимать, что это инвестиция, и она может быть неудачной, и ты должен попрощаться с определенной суммой денег. Я уже в этот ритм вошел и живу в нем достаточно долго. У меня есть подпитки – удачные проекты.
Какой у вас процент удачных проектов к неудачным?
У меня было шесть проектов, и два из них были удачными.
По прибыли они перекрывают неудачные?
Да.
То есть вы быстро рубите косты.
Рубить хвост по кусочкам не так выгодно, как оттяпать его в один момент.
Фото: пресс-служба PriceRemont.ru
Источник: http://glavred.today/юрий-гольдберг-идеи-ничто-главное/
